Почти за два десятка лет экспедиций по Африке, Юго-Восточной Азии, Новой Гвинее, Австралии и Океании выдающийся русский ученый-гуманист и путешественник Н.Н. Миклухо-Маклай (1846—1888) успел побывать и в Китае. Дневниковые записи, рисунки и научные труды Николая Николаевича позволяют довольно подробно рассказать о китайских приключениях нашего всемирно известного соотечественника.

После первой экспедиции на северо-восточное побережье Новой Гвинеи (Берег Маклая, 1871—1872 гг.) ученый-путешественник на русском клипере «Изумруд» отправился в плавание по Тихому океану, в ходе которого побывал на Филиппинском архипелаге и изучил его коренное население.

Следующей остановкой «Изумруда», в апреле 1873 г., стал небольшой остров у побережья Китая — Гонконг. В тот период Гонконг был захвачен Великобританией и был одним из важнейших пунктов ее владений в Тихом океане. За время британского владычества в Гонконге появилась обширная гавань, европейская часть города была застроена домами-дворцами, виллами и садами. Торговля и управление также находились в руках англичан, основную рабочую силу составляли китайцы, многие из которых обитали в джонках и свайных постройках на мелководье.

Именно в Гонконге Н.Н. Миклухо-Маклай обнаружил, что к нему пришла мировая слава: «Все стараются знакомиться со мною, что доставляет мне иногда изрядную скуку и много знакомых, но также открывает все двери и любезное гостеприимство…», — писал путешественник в письмах к матери из Китая.

Будучи в Китае, Николай Николаевич совершил поездку в г. Кантон (совр. Гуанчжоу). По свидетельствам ученого-путешественника, он отправился туда, чтобы увидеть один из самых больших и интересных городов Китая, и сумел даже попасть на аудиенцию с настоящими китайскими церемониями у вице-короля Кантонского и посетить его еще раз на следующий день. Важно понимать, что лишь единицы из европейцев могли быть удостоены подобных привилегий.

Любознательность и тяга к исследованиям Н.Н. Миклухо-Маклая, конечно же, проявились и во время пребывания в Китае. Именно здесь он решился испытать на себе действие опиума, чтобы понять, почему великое множество людей, причем не только в Азии, пристрастились к курению этого опасного вещества. Приятель Николая Николаевича — врач-англичанин К. Клаус, — живший в Гонконге, пытался отговорить путешественника от этого опыта, предупреждая, что он отрицательно скажется на ослабленном хронической лихорадкой организме путешественника. Но ученый настоял на своем и даже уговорил «компетентное лицо» – Клауса – присутствовать при эксперименте и через короткие промежутки времени записывать все наблюдения. Для удобства Николай Николаевич поменял свой европейский экспедиционный костюм на просторные китайские шаровары и легкую турецкую тунику, после чего выкурил 27 трубок — дозу, которая значительно превышала норму. После действия опиума путешественник «стал медленнее думать», его клонило в сон, тяжелела голова, слышалась музыка вдали (слуховые галлюцинации), распух язык. Когда вернулось сознание, Николай Николаевич надолго уснул, а в течение двух последующих дней испытывал тяжесть в ногах, головокружение и легкую глухоту.

В 1875 г. исследователь опубликовал в журнале Королевского общества естествоиспытателей в Нидерландской Индии физиологическую заметку «Опыт курения опиума» на немецком языке, в которой были изложены медицинские наблюдения К. Клауса, зафиксированные им иллюзии и высказывания путешественника, которые Миклухо-Маклай сопроводил собственными комментариями. Спустя год эта заметка дошла до знаменитого русского писателя И. С. Тургенева, который с удовольствием прочитал с ее и счел правдивой.

Во время пребывания ученого в Гонконге на его имя пришла телеграмма от генерал-губернатора Нидерландской Ост-Индии Эндрю Джеймса, где в ответ на просьбу путешественника принять участие в экспедиции в Западную Новую Гвинею, тот сообщил, что экспедиция отправится в конце 1873 г. и что он будет на судне «самым желанным гостем». Перед отплытием из Гонконга в Батавию (ныне Джакарта, Индонезия) Николай Николаевич написал своему другу князю Александру Мещерскому: «Моя участь решена, — я иду, не скажу, по известной дороге (дорога — это случайность), но по известному направлению, и иду на все, готов на все. Это не юношеское увлечение идеею, а глубокое осознание силы, которая во мне растет, несмотря на лихорадку».

В начале 1874 г. Н.Н. Миклухо-Маклай совершил путешествие на Берег Папуа-Ковиай в западной части Новой Гвинеи, куда не решались отправиться многие ученые и торговцы из-за слухов о кровожадности и коварстве местных жителей. Согласно дневникам русского ученого, жители Папуа-Ковиай были изумлены его желанием жить среди них, но отнеслись к Миклухо-Маклаю дружелюбно и даже почтительно. Так как местные жители вели мобильный образ жизни, перемещаясь на своих пирогах из одного залива в другой, переезжая от одного берега к другому, то вскоре хижина русского ученого на Папуа-Ковиай стала центром притяжения аборигенов, и около нее почти постоянно теснились пироги местных жителей — так же, как и на Берегу Маклая.

 

Литература

 

1. Миклухо-Маклай Н. Н. Собрание сочинений. В 6 т. 2-е изд., испр. и доп. СПб., 2020. Т. 4. 336 с.
2. Тумаркин Д.Д. Миклухо-Маклай. Две жизни «белого папуаса». М.: Молодая гвардия, 2012. 454 с.